В лѣто 6562 [1054]. Преставися великыи князь рускыи Ярославъ. Еще бо живу сущу ему, наряди сыны своя, рекъ имъ: «Се, азъ отхожю свѣта сего, сыновѣ мои; имѣите в себѣ любовь, понеже вы есте братьа единого отца и матери. Да еще будете в любъви межи собою, богъ будет в васъ, покорить вы противныя и будете мирно живуще. Аще ли будете ненавистьно живуще, въ распрях живуще и которающеся, то погыбнете сами, и землю отець своих и дѣдъ своих испустошите, иже бо онѣ налѣзоша трудомъ великымъ; то пребываите мирно, послушающе брат брата. Се же поручаю въ свое мѣсто столъ свои старѣишему сыну моему, брату вашему, Изяславу Кыевъ; сего же послушаите, якоже вы послушасте мене, да тъ вы будет въ мене мѣсто; а Святославу даю Черниговъ, а Всеволоду Переяславль, а Игореви Володимирь, а Вячеславу Смолнескъ». И тако рекши, раздѣли имъ грады; и заповѣда имъ не преступати брату въ предѣлъ братинь, ни сгонити, рекъ Изяслава: «Аще кто хощеть обидѣти брата своего, то ты помагаи, егоже обидять». И тако уряди сыны своя пребывати в любви. Самому же болну сущу и пришедшю Вышегороду, разболѣся велми, Изяславу тогда сущу, а Святославъ въ Володимери, Всеволоду же у во отца тогда: бѣ бо любимъ отцемъ паче всея братья, егоже имяше присно у себе. Ярославу же приспѣ конець житиа, и предасть душю свою мѣсяца февраля, в суботу 1 недѣли поста, на святого Федора. Всеволодъ же, спрятавъ тѣло отца своего, возложи на сани, повезоша Кыеву попове, поюще обычныя пѣсни; и плакашася по немъ людие плачемь велиимъ зѣло; и абие принесъше, положиша его в рацѣ мраморянѣ въ церкви святыя Софѣя; и плакася по немъ Всеволод и людие вси. Живе же всѣх лѣт 76.

В лѣто 6562 [1054]. Преставися великыи князь рускыи Ярослав. И еще бо живу сущу ему наряди сыны своа рекь имъ: "Се аз отхожу свѣта сего, сынове мои; имѣите в собѣ любовь, понеже вы есте братья единого отца и матере; да аще будете в любви межи собою, Богъ будет в вас и покорить вы противныа под вами, и будѣте мирно живуще; аще ли имѣте ненавистно жити в распрях и которающеся, то погыбнете сами и потеряете землю отець своихъ и дѣд своих, иже налѣзошя трудом своим великым; но пребываите мирно, послушающе брат брата. Се же, поручаю в себе мѣсто столъ мои старѣишему сыну моему, брату вашему Изяславу, Киев; сего же послушаите яко послушасте мене, да тот вам будет в мене мѣсто; а Святославу даю Чернигов, а Всеволоду Переяславль, а Игореви Володимирь, а Вячеславу Смоленескъ". И тако раздѣли им грады, заповѣдав имъ не преступати предѣла братня, ни изгонити, рек Изяславу: "Аще кто хощеть обидити брата своего, то ты помогаи, егоже обидят". И тако наряди сыны своя пребывати в любви. Самому же болну сущу, и пришедшу к Вышегороду, ту разболѣся велми, Изяславу сущу тогда ту, а Святославу в Володимери, а Всеволоду у отца, бѣ бо любим отцемь паче всея братия, егоже имяше присно у себе. Ярославу же приспѣ конець жития, и предася душю свою, месяца февраля 20, в суботу 1 неделю поста, на память святого Феодора. Всеволод же, спрятав тѣло отца своего, възложше на сани, повезоша к Киеву, попове поюще обычныа пѣсни; и плакашяся по немь Всеволод и людие вси; и принесше и положиша и в рацѣ мраморянѣ в церкви святыа Софиа. Житъ же всѣх лѣт 76.

В лѣто 6562[1054]. Преставися князь великии рускыи Ярославъ. И еще бо сущу ему живу, наряди сыны своя, рекъ имъ: «Се азъ отхожу свѣта сего, сынове мои. Имѣите в себѣ любовь, понеже вы есте братия единаго отца и матере. Да аще будете в любви межи собою, Богъ будеть въ васъ и покорить вамъ противная, и будете мирно живуще. Аще ли будете в ненависти живуще, въ распряхъ и которающеся, то погыбнете сами и потеряете землю отець своихъ и дѣдъ своихъ, иже налѣзоша трудомъ своимъ великимъ. Но пребываите мирно, послушающе братъ брата. Сего же послушаите, якоже послушаста мене, да тотъ вы будеть в мене мѣсто. А Святославу даю Черниговъ, а Всеволоду Переяславль, а Игореви Володимеръ, а Вечеславу Смоленескъ». И тако раздели имъ грады, заповѣдавъ имъ не преступати повелѣния братня, ни изгонити. Рекъ Изяславу: «Аще хощеть обидити брата своего, то ты помагаи, его же обидять». И тако поучивъ сыны своя пребывати в любви, самому же болну сущу, и пришедшу Вышегороду, разболѣся велми, Изяславу сущу тогда, а Святославу в Володимерѣ, а Всеволоду у отца, бѣ бо любимъ паче всея братьи, его же имяше присно у себе. Ярославу же приспѣ конець жития, и предасть душу свою месяца февраля 20, в суботу 1 неделю поста, на память святого великаго мученика Феодора Тирона. Всеволодъ же спрятавъ тѣло отца своего и везоша къ Киеву, попове поюще обычныя пѣсни, и плакашася по немъ вси людие, И Всеволодъ же принесе и положи в рацѣ мраморянѣ въ церкви Святыя София. Живъ же всѣх лѣт 76.

О ПРЕСТАВЛЕНИИ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ ЯРОСЛАВА ВЛАДИМЕРИЧА. Въ лѣто 6562 [1054]. Князь великии Ярославь прежде своеа смерти призва сыны своа, рече имъ: «Се азъ отхожу свѣта сего, сынове мои; имѣите межи собою любовь, понеже вы есте братиа единого отца и матери. Да аще будете въ любви между собою, Богъ будетъ въ васъ, и покорить вамъ противныя, и будете мирно живуще; аще ли будете въ ненависти живуще, въ распряхъ и которающеся, то погыбнете сами и потеряете землю отецъ вашихъ и дѣдъ вашихъ, иже налѣзоша трудомъ своимъ великымъ; но пребываите мирно живуще, послушающе братъ брата. Се же поручаю въ себе мѣсто столь свои старѣишому брату вашему, а своему сыну, Изяславу Киевь, сего же послушаите, якоже послушасте мене, да тотъ вы будетъ въ мене мѣсто; а Святославу Черниговь, а Всеволоду Переяславль, а Игореви Володимерь, а Вячеславу Смоленескь». И тако раздѣли имъ грады, заповѣдавъ имъ не преступати въ предѣлы братня, ни изгонити брату брата; и рече къ Изяславу: «Аще кто въсхощеть обидѣти брата своего, то ты помагаи, егоже обидятъ»; и тако поучивь сыны своа пребывати въ любви, и распусти ихъ. Самому же больну сущу, и пришедъ Вышегороду, разболѣся велми. Изяславу сущу тогда княжащу въ Туровѣ, а Святославу въ Володимери, а Всеволоду у отца; бѣ бо тои любимъ отцемъ паче всеа братии, егоже имяше всегда у себе. Ярославу же приспѣ конець житиа, и предасть душу свою мѣсяца февраля 20, въ суботу 1 недѣли поста, на память иже во святыхъ отца нашего Лва, папы Римскаго. Всеволодъ же спрятавь тѣло отца своего, и везоша его кь Киеву, попове поюще обычныа пѣсни, и плакашася по немъ вси людие; и привезше положиша его въ рацѣ мраморнѣ въ церквѣ святыа Софиа. Живъ же всѣхь лѣть 76.

Начало княжениа Изяславля в Киевѣ. В лѣто 6563 [1055]. Пришедши Изяславъ, сѣде в Киевѣ, а Святославъ в Черниговѣ, Всеволод в Переяславлѣ, а Игорь в Володимерѣ, Вячеславъ въ Смоленьскѣ.

Начало княжениа Изяславля в Киевѣ. В лѣто 6563[1055]. Пришед Изяслав, сѣде на столѣ в Киевѣ, а Святославъ в Черниговѣ, Всеволод в Переяславли, Игорь в Володимери, Вячеслав в Смоленсцѣ.

Начало княжения Изяславля в Киевѣ. В лѣто 6563[1055]. Пришедъ Изяславъ и сѣде на столѣ в Киевѣ, а Святославъ в Черниговѣ, Всеволодъ в Переяславлѣ, Игорь в Володимерѣ, Вечеславъ въ Смоленсцѣ.

НАЧАЛО КНЯЖЕНИА ИЗЯСЛАВЛЯ ЯРОСЛАВИЧА ВЪ КИЕВѢ. Въ лѣто 6563 [1055], кругь солнцу 12, а луны 9, индикта 11. Прииде Изяславь кь Киеву, и сѣде на столѣ отца своего въ Киевѣ, а Святославь вь Черниговѣ, Всеволодъ въ Переяславлѣ, Игорь Володимерѣ, Вячеславь въ Смоленьскѣ

В лѣто 6565 [1057]. Преставися Вячеславъ, сынъ Ярославль, въ Смоленьскѣ; и посади Игоря въ Смоленьскѣ, а изъ Володимиря выведше.

В лѣто 6565 [1057]. Преставися Вячеслав сынь Ярославль в Смоленстѣ, и посадишя Игоря, из Володимеря выведше.

В лѣто 6565 [1057]. Преставися Вечеславъ, сынъ Ярославль, въ Смоленьсцѣ, и посадиша Игоря, выведъ из Володимеряъ.

Въ лѣто 6565 [1057]. Преставися князь Вячеславь , сынь Ярославль, въ Смоленьскѣ; и посадиша Игоря на Смоленьскѣ, виведь изъ Володимера.

Въ лѣто 6573 [1065]. Прииде Святославь Ярославичь съ сыномъ, княземъ Глѣбомъ, къ Томутороканю на Ростислава; Ростиславъ же выступи изъ града, и отъиде кромѣ, не убоявся, но не хотяше стати противу стрыа своего, ни оружиа взяти противу ему. Святославъ же пришедше Тмутороканю посади въ немъ сына своего Глѣба, и възвратися на столъ свои; Ростиславъ же опять пришедъ, выгна Глѣба изъ Тмуторокани, и сѣде самъ, Глѣбъ же иде кь отцу своему.

Въ лѣто 6593 [1085]. Ярополкъ Изяславичь хотѣ ити на великого князя Всеволода, онъ же посла противу ему сына своего Володимера ис Чернигова, Ярополкъ же бѣжа въ Ляхы. Володимеръ же Всеволодичь посади въ Володимери Давыда Игоревича, а самь иде къ Луцку, и взя его и матерь Ярополкову, а великую княгиню Изяславлю, и княгиню Ярополчю, и дружину его поимавь приведе вь Киевь.

В лѣто 6595 [1087]. Прииде Ярополкъ из Ляхов и створи миръ с Володимеромъ, и иде Владимеръ въспять Чернигову, и Ярополку сѣде в Володимери. И пребысть мало, изыде Звѣнигороду, и дошедшу ему града, прободенъ бысть от проклятаго Нерадьца, от дьявола научена и от злыхъ человекъ, лежащу ему на возѣ, саблею с коня прободе и. Тогда, въздвигнувся, Ярополкъ выторгъ ис себе мечь и рече велиимъ гласомъ: «Охъ тот мя вороже прободе!» И бѣжа Нерядца треклятыи къ Перемышлю къ Рюрикови. И Ярополка вземше отроци на конь пред ся, Радко и Воикинъ, и инии, и несоша къ Владимеру, оттуду Киеву. Изыде противу ему благовѣрныи князь Всеволодъ съ сынома, с Володимеромъ и с Ростиславомъ, и вси боляре, и митрополитъ Иоанн и все священьство с нимъ. И положиша его в рацѣ съ честью въ церкви святого апостола Петра.

Въ лѣто 6595 [1087]. Прииде Ярополкь Изяславичь изъ Ляховъ, и сьтвори миръ съ Володимеромъ; и иде Володимеръ въспять кь Чернигову, а Ярополкь сѣде во Володимери въ Велины. И пребысть мало, и поиде Ярополкь Изяславичь изъ Володимера кь Звенигороду въ Велины; и не дошедшу ему граду, на пути прободень бысть отъ проклятаго Нерадца , отъ давола научена и отъ злыхъ человѣкь; лежащу ему на возѣ, саблею съ коня прободе его; тогда въздвигнувся Ярополкь, выторгь изъ себе саблю, и рече велиимь гласомъ: «Охъ, тотъ мя вороже прободе»! И бѣжа треклятыи Нерадець къ Перемышлю къ Рюрикови Ростиславичю, внуку Владимера Новогородцкаго Ярославича, а Ярополка вземше на носила отроци его, Радко и Воиникь и инии, и несоша его кь Владимерю, и оттуду изъ Велыни кь Киеву. И выде противу ему благовѣрныи князь великыи Всеволодъ съ сынома, съ Володимеромъ и Ростиславомъ, и вси боляре, и митрополитъ Иоанъ и все священство съ нимъ; и положиша его въ рацѣ сь честию въ церкви святаго Петра апостола, декабря 5.

В лѣто 6605 [1097]. Приидоша Святополкъ и Владимеръ, и Давыдъ Игоревичь, и Василко Ростиславичь, и Давыдъ Святославичь, и братъ его Олегъ, и сняшася у Любча на устроение мира, и глаголаше къ себѣ, ркуще: «Почто губимъ землю Рускую, сами на ся котору дѣюще? А половци землю нашу несуть разно и ради суть, еже межи нами рать. Да нынѣ отселе имемся по единъ умъ и по едино сердце и блюдемъ землю Рускую. Кождо да держить оттчину свою: Святополкъ Киевъ, Изяславъ, Володимерь Всеволожь, Давыдъ и Олегъ, и Ярославъ, Святославъ, а имъ же раздавалъ Всеволодъ грады, Давыду Володимеръ, Ростиславичема: Перемышль Володареви и Василкови Теребовль. И на томъ целоваша кресть: "Да аще отселе кто на кого будеть, то на того будемъ вси и крестъ честныи, и вся земля Руская». И целовавше, поидоша въсвояси. И прииде Святополкъ съ Давыдомъ къ Киеву, и ради бывше людие вси, но токмо дияволъ печален бяше о любви ихъ. И влѣзе сатана нѣкоторым мужемъ, и почаша глаголати къ Давыдови Игоревичи, ркуще тако: «Яко Владимеръ есть сложился с Василкомъ на Святополка и на тя». Давыдъ же, вѣруя лживымъ словесемъ, нача глаголати на Василка, глаголя: «Кто есть убилъ брата твоего Ярополка, а нынѣ мыслить на мя и на тя, и сложился есть с Володимеромъ? Да промышляи о своеи головѣ!» Святополкъ же смятеся умомъ, рече: «Егда есть се правда ли будеть или лжа?» И рече Святополкъ къ Давыдови: «Да аще право глаголеши, Богъ ти буди послухъ. Аще ли завистию молвиши, да Богъ будеть за тѣмъ!» Святополкъ же сжалися по братѣ своемъ и о себѣ помышляти нача, егда се право будет, и я вѣру Давыдови, и прельсти Давыдъ Святополка, начаста думати о Василкѣ, а Василко сего не вѣдааше, ни Володимеръ. И нача Давыдъ глаголаати: «Аще не имѣве Василка, то ни тебѣ княжения в Киевѣ, ни мнѣ в Володимерѣ». И послуша его Святополкъ. И прииде Василько, перевезеся на Выдобычь, и иде поклонитися святому Михаилу в монастырь, и ужина ту, а товары своя на Рудици постави. Вечеру же бывшу, присла Святополкъ, рече къ Василку: «Не ходи от именинъ моихъ». Василко же не хотѣ: «Не могу ждати, брате, егда будеть рать на дому». И присла к нему Давыдъ: «Не ходи, брате, не ослушаися брата стареишаго». И не хотѣ Василко ждати именинъ Святополчих. И рече Давыдъ Святополку: «Видиши ли? Не слушаетъ тебе, а ходя подъ твоею рукою. Аще ти отъидеть въ свою землю, и ты узриши, что ти не заиметь ли городовъ твоихъ, да помянеши мене. Но призови его к себе и ими его, и даи же мнѣ». И послуша его Святополкъ и посла по Василка, глаголя: «Аще не хощеши ждати именинъ, да прииди ко мнѣ, целуеши мя и посидимъ вси съ Давыдомъ». Василко же обѣщася приити, неведыи на себе льсти. Василько же, всѣд на конь, поѣха, устрете и Василка дѣцькы его и поведа ему, глаголя: «Не ходи, княже, хотять тебе убити». И рече Василко в себе: «Межи нами крестъ. Не иму сему вѣры, и воля Господня да будеть». И приѣде Василко на дворъ Святополчь. И срѣтоша и Давыдъ, и потом Святополкъ, и сѣдоша. И нача Святополкъ глаголаати: «Буди, брате, до именинъ». И рече Василко: «Нелзѣ ми остати, уже есмь и товары отпустилъ прочь». Давыдъ же сѣдяаше, а жестоко сердце имяаше, аки нѣмъ сѣдяаше. И рече Святополкъ: «Завтракаи, брате». Он же обѣщася: «Воля твоя да будеть». И Святополкъ и Давыдъ идоста вонъ, и повелѣста Василка сковати въ двои желѣза, и устроиша сторожи. И заутра Святополкъ созва боляре свои и кияны, и поведа имъ, еже ему глаголалъ Давыдъ на Василька: «Брата ти уби и на тя свѣщася со Владимеромъ, хощеть тя убити и грады твоя заяти». И рѣша людие: «Тебѣ, княже, достоить блюсти своея главы. Да аще право будеть молвилъ Давыдъ, да прииметь Василко казнь. Аще ли неправду будеть глаголалъ Давыдъ, да прииметь от Бога и отвѣщаеть предъ Богомъ». И начаша глаголати игумени честнии и попи Святополку: «Не истинна се есть на Василка, но лжа». Давыдъ, увѣдавъ, нача Святополка поущати на ослепление Василка: «Аще сего пустиши, то ни тебѣ княжити, ни мнѣ». А Святополкъ же хотяаше пустити Василка, но Давыдъ же не хотяаше, блюдеся Василка. И ведоша Василка ис Киева къ Бѣлугороду, а от Киева вдале 10 веръстъ, и введоша его въ гридницю окована. И узрѣ Василко торчина, ножь остряща, и разумѣвъ, яко хотять его слѣпити, и въспи къ Богу, съ плачемъ глаголя: «Господи Исусе Христе, сыне Божии. Ты вѣси, что есмь своеи братьи не измѣнилъ ничто же!». И се влезоша послании Святополкомъ и Давыдомъ Сновидъ Изечевичь, конюхъ Святополчь, и Дмитръ, конюхъ Давыдовъ, и посласта коверъ, и яста Василка и не можаста, и въскочиста ина два, и накинуста на Василька двѣ дьскы, и едва утолиста с нужею Василька, и положиста въ знакъ, и выняста у Василка очеса. И от тоя нужа бысть, яко мертвъ. И везоша и в Володимерь. И бысть на мосту на Въздвиженьском, на торговищи, и сняша с Василька срачицю кроваву, и даша и мыти попадьи. И начаша попадья плакати велми, и очютися Василко, и рече: «Гдѣ се есмь?» И нача просити воды, и даша ему пити. Он же рече: «Где есть моя сорочка? Да бых в тои сорочкѣ и смерть приялъ, кровавѣ сорочкѣ». И привезоша и в Володимерь Василка, и прииде Давыдъ, акы нѣчто уловъ уловивъ, и утѣшился, и велѣ его стрещи 30 мужемъ. Вълодимеръ же, слышавъ, яко ятъ бысть Василко и ослѣпленъ, ужасеся и плакася горко: «Сего не бывало бысть в Рускои земли ни при дѣдех наших, ни при отцѣхъ наших сего зла». И ту абие посла къ Давыду и Олгови Святославичема, глаголя: «Поидете къ Городьцю, да исправимъ се зло въ Рускои земли в насъ, братьи, о Василкѣ. Да сего что не исправимъ, да то болшее зло в насъ въстанетъ, и начнеть брат брата закалати, и погыбнеть земля Руская, и врази наши половци тому радуются, что в насъ, в руских князѣх, промежи зло чинится. И землю Рускую възмуть». Се слышавъ, Давыдъ и Олегъ печални быста велми и плакастася зѣло, ркуще: «Яко сего не бывало в родѣ нашемъ». Ту абие събравше воя, и приидоста къ Володимеру, Володимеру стоящу в бору с вои. И Володимеръ же, и Давыдъ, и Олегъ послаша къ Святополку мужи своя, глаголюще: «Что сие зло створилъ еси? Ввергълъ еси ножь в ны и ослѣпилъ еси Василька. Аще бы ти кая вина была на нь, обличилъ бы еси предъ нами, и упрѣвы его, то бы створилъ еси на нь. А нынеча коя его вина? Яви намъ». И рече Святополкъ: «Яко повѣдал ми Давыдъ Игоревичь, яко "Василко брата ти Ярополка убилъ и тебе хощеть убити, и грады заяти и волости, и ротѣ заходили с Владимеромъ, яко сѣсти Владимеру в Киевѣ, а Василкови въ Володимерѣ". А неволя ми своея главы не блюсти. А не язъ его слѣпилъ, но Давыдъ и велъ к себѣ». И рѣша мужи Владимерови и Давыдови и Олгови: «Извѣта о семъ не имѣи, яко Давыдъ есть слѣпилъ. Не въ Давыдовѣ городѣ ятъ бысть и ослепленъ, но в твоемъ ятъ и ослепленъ». И се имъ глаголющимъ, и разидошася разно. Наутрия же хотящимъ чресъ Днѣпръ ити на Святополка, Святополкъ же хотя выбѣгнути ис Киева, и не даша ему кияне, но послаша Всеволожию и митрополита Николу къ Володимеру, глаголюще ему: «Молимся, княже, тебѣ и братома твоима. Не мозите межи себе погубити земли Руския, иже бѣша стяжали дѣди ваши и отци ваши трудомъ великимъ и храбростию, побарающе по Рустѣи земли, и иныя земли приискывааху. А вы хощете промежи себе погубити землю Рускую». Всеволожа и митрополитъ приидоста къ Володимеру, молистася ему и поведаста молбу киянъ, яко створити миръ и блюсти земли Рускыя, и брань имѣти с погаными. Се слышавъ Владимеръ и, въсплакася, рече: «Поистиннѣ дѣди наши и отци наши блюли земли Рускыя, а мы хощемъ погубити». И преклонися на молбу княгинину, чтяше бо акы матерь и не ослушаяся ея ни в чем же, таче же и святительскыи чинъ чтяше велми и не ослушаяся его, акы отца, и приимъ молбу ихъ, и прииде Всеволожа и митрополитъ къ Киеву, и повѣда вся рѣчи Святополку и кияномъ, яко миръ будеть. И умиришася на семь, что Святополку Давыда иняти или проженути его, и крестъ целоваша. Васильку сущу въ Володимирѣ, и прииде великыи постъ, и нача слыти: идеть Владимеръ и Святополкъ на Давыда на Игоревича. И Давыдъ посла къ Василкови: «Пошли мужи свои къ Володимеру и Святополку, чтобы на мя не ходили. А вдам ти которои городъ любъ, любо Всеволожь, любо Пшель или Перемысль. И рече Василко: «Азъ положу упование на Бога, а тебѣ не мщю. Но слышу, что хощеть мя Давыдъ выдати ляхомъ. То се мало ли ся насытилъ моея крове, а се хощеть боле насытитися, оже мя дасть. Азъ бо ляхомъ много зла створилъ и хотѣлъ есмь мьстити и мьстити ляхомъ за Рускую землю. Но се повѣдаю ти по истиннѣ, яко дасть ми се Богъ за мое възвышение, и низложи мя Богъ». И посла Василко къ Владимеру и Святополку: «Мене ради крови не проливаите». И възвратишася въспять и Владимеръ, и Святополкъ. И по семъ же приходящу Велику дни, и поиде Давыдъ Игоревичь приняти Василкову власть, И устрѣте и Володарь, брать Василковъ, у Бужеска, и не смѣяше Давыдъ стати противу Володарю и затворися в Бужескѣ. И Володарь оступилъ градъ, и нача Володарь молвити: «Почто, зло створивъ, не каешися? Да уже помянися, колико еси зла створилъ». Давыдъ же нача на Святополка извѣтъ творити, глаголя: «Сице створилося ци въ моемъ градѣ. Азъ сам ся боялъ, аще быша и мене яли и створили тако же. Неволя ми было пристати къ совѣту Святополчю, ходяи в руку его». И рече Володарь: «Нынѣ пусти брата моего, и сътворю с тобою миръ». И радъ бысть Давыдъ, посла по Василка, и приведъ, Володареви его дасть. И створиша миръ, и разыдошася, и прииде Василко, и сѣде Теребовли, а Давыдъ Володимерю. И наставши веснѣ, прииде Володарь и Василко на Давыда, и Давыдъ затворися в Володимери. И онѣма же ставшима около города Всеволожа, и взяста копиемъ град, и зажгоста, и выбѣгоша людие от огня. И повелѣ Василько вся жещи, и створи мщение на людех неповинныхъ. По сем же приидоста къ Володимерю, и Давыдъ затворися въ градѣ, и оступиша и, глаголюще. И посласта володимерьцемъ, глаголюще: «Не приидоховѣ на градъ вашь, ни на васъ, но на врагы своя, Туряка и Лазаря, и Василя. Тѣ бо суть намолвили Давыда, и тѣхъ есть послушалъ Давыдъ и створи се зло. Да аще хощете за сихъ битися, да во се мы готовы, аще ли выдаите врагы наша». И гражане, се слышавше, рекоша Давыдови: «Выдаи мужи сия». И жаль бо бѣ Давыду мужеи тѣхъ велми и не по волѣ выдасть Туряка, Лазаря, Василя, и растрѣляша Васильковичи, и сотворивъ миръ, отъидоша. Се же второе мьщение створи, его же не бяше лѣпо творити. Святополку же обѣщавшуся прогнати Давыда, и поиде къ Берестию къ ляхомъ. И се слышав, Давыдъ иде в Ляхи къ Володиславу, ища помощи. Ляхове же обѣщася ему помагати и взяша у него злата 50 гривенъ, и ркуще: «Поиди с нама на Святополка, и ту смирим тя съ Святополкомъ». И послуша ихъ, и иде с ними къ Берестию с Володиславомъ, и ста Святополкъ въ градѣ, а ляхове на Бугу. И сносися Святополкъ рѣчми съ ляхи, и дасть имъ дары многы на Давыда. И рече Володиславъ Давыдови: «Не послушаеть мене Святополкъ. Да иди опять въспять». И иде Давыдъ къ Володимерю, а Святополкъ съвѣть створи с ляхи и поиде Пиньску; посла по воя и прииде къ Дорогобужу, и дожда ту вои своихъ, и поиде на Давыда къ граду. И Давыдъ затворися въ градѣ, чая помощи от нихъ. «Мы тебѣ поможемъ на Святополка». И солгаша ему, емлюще у Давыда злато. Святополкъ же оступи градъ и стоя 7 недѣль. И поча Давыдъ молитися: «Пусти мя изъ града». Святополкъ же обѣщася ему, и целоваше крестъ межи собою, и изыде изъ града. А на другое лѣто совокупишася князи, Святополкъ и Володимеръ, Давыдъ, и Олегъ, призваша к себѣ Давыда Игоревича по съвѣту и не даша ему Володимеря, но даша ему Дорогобужь. В немъ и умре Давыдъ Игоревичь. А Святополкъ прия Володимерь и посади в нем сына своего Ярослава.

Въ лѣто 6605 [1097]. Снидошася вся братиа у Любча на устроение мира, князь великии Святополкь, и Володимерь Манамахъ, и Давыдъ Игоревичь Ярославича, Василко Ростиславичь, Володаревь братъ, и Святославича два, Давыдь и Олегь, и рекоша: «Почто губимъ землю Рускую, межи себе творячи которы и брани великие? а половци землю нашу несутъ разно и пусту чинятъ». И цѣловаша кресть, яко быти имъ всѣмъ за одинь, а дръжатися комуждо отчины своея, а въ чюжее не въступатися; и оттолѣ разыдошася князь великии Святыиполкь къ Киеву, а съ нимъ Давыдъ Игоревичь и Василко Ростиславичь; и яша ту Василка князъ великии Святополкь и Давыдъ Игоревичь, и ведше въ Бѣльгородъ ослѣпиша его, и оттолѣ везоша его къ Володмерю Залѣзькому, и ту его посадиша; и повелѣ Давыдъ стрещи его 30 мужемъ; ищи сего подлинно инде въ лѣтописцѣ. Слышавъ же се Володимерь Манамахъ, нача тужити о семъ и плакати, и посла по Святославичи, по Давыда и по Олга, и хотяше поити на великого князя Святополка. А князь великии начатъ извѣтъ творити на Давыда Игоревича, рече: «Яко тъи мнѣ повѣдалъ; яко хощетъ тя убити Василко, а грады твоа взяти себѣ, а сложился есть съ Володимеромъ; и язъ своеа головы блюлъ, а слѣпилъ его Давыдъ, а не язъ». Онѣмъ же въсхотѣвшимъ на него за Днѣпрь, Святополкь же въсхотѣ бѣжати, и не даша ему киане; а къ Володимеру послаша съ молбою матерь его, Всеволожу княгиню, и митрополита Николу. Князь же Володимерь послушаихъ, и рече имъ: «Аще се все зло сътвориль Давыдъ, то шедъ князь великии Святополкь ими его, или прожени, а мы кровопролитиа не хотимъ». Князь же великии сице обѣщася, и тако мирь сътвориша. Князь великии Святополкь Изяславичь съ Володимеромъ Всеволодичемъ Манамахомъ хотѣша ити на Давыда Игоревича про Василка, онъ же посла къ Василку, глаголя: «Пошли кь братии, да бы на мя не ходили; азъ ти дамъ градъ, кои хощеши». Онъ же посла къ нимъ, рекъ: «Мене ради, братие, крови не проливаите». Они же възвратишася. Тое же весны Давыдъ Игоревичь поиде о Велицѣ дни, хотя прияти власть Василькову, и срѣте его Володимеръ Ростиславичь, братъ Василковь, у Бужска, и не смѣ Давыдъ стати противу ему, и затворися въ Бужскѣ; и ту Давыдъ отпусти Василка, дасть его брату его Володарю Ростиславичу, и сѣде Василко въ Теребовли, а Давыдъ иде къ Володимеру Велиньскому. Тои же весны Василко и Володимерь Ростиславичи идоша на Давыда Игоревича, Давыдъ же затворися вь Володимери; они же взяста градъ Всеволожь, и зажгоста его, а людеи иссѣкоша. Посемь же приидоша къ Володимерю, и оступивше его, и начаша просити Туряка, Лазаря и Василя, яко тѣ намолвили Давыда на ослѣпление Василково; и выда ихъ Давыдъ и не хотя, они же повѣсиша ихъ и разстрѣляша, и мирь въземше отъидоша. Того же лѣта погорѣ онь поль, а въ 3 день дѣтинець згорѣ городъ; и Лукину чадь избыша.

В лѣто 6606 [1098]. Прииде Мьстиславъ, сынъх Володимеровъ с новогородци, бѣ бо Святополкъ с Володимеромъ рядъ имѣлъ, яко Новугороду быти Святополчю, и посади сынъ свои в немъ, а Володимеру посадити сынъ свои въ Володимерѣ. И прииде Мьстиславъ Киеву, и рѣша мужи Володимери Мьстиславу: «Се прислалъ Володимеръ сына своего; да се сидят новогородци, да поимше сына твоего идуть к Новугороду, а Мьстиславъ ато идет к Володимерю». И рѣша новогородьци Святопольку: «Се мы, княже, прислани к тебѣ, и ркли намъ тако: "Не хощемъ Святополка, ни сына твоего. Аще ли двѣ головы имѣетъ сынъ твои, то посли и. А сего ны вдалъ есть Всеволодъ, а въскормили есмя себѣ князя, а ты еси шелъ от насъ». Святополку же многу прю имѣющу с новогородьци, и онѣм же не хотѣвьшимь, и поимше Мьстислава приидоша Новугороду.

Въ лѣто 6607 [1099]. Князь великии Святополкь иде на Давыда Игоревича, онъ же бѣжа въ Ляхы, и тамо дасть Володиславу 50 гривень злата, хотя отъ него помощи; а князь великии такоже посла дары многы. Ляхове же отпустиша, льстяще Давыду: «Аще на тя поидетъ, мы ти поможемъ». Онъ же шедь сѣде Володимери, а князь великии прииде на него, и стоа седмь недѣль, Давыдъ же, умоливъ его, выиде изъ града Володимера въ Червень; а князъ великии внииде въ градъ Володимерь въ Великую суботу. Прогнавь же князь великии Святополкь Изяславичь Давыда Игоревича, и хотѣ ити на Василка и Володимера Ростиславичевъ, они же слышавше идоша противу ему. Егда бо шелъ Святополкь на Давыда, тогда къ нимъ кресть цѣлова, глаголя: «Иду на Давыда, а съ вами миръ имѣти хощу и любовь». и преступивь крестное цѣлование, надѣяся на множество вои. Съступившимъ же ся обѣма полкомъ, и Василко възвыси честныи кресть, глаголя: «Сего еси цѣловалъ». И мнози же видѣша кресть надъ Василкомъ на облацѣ възвысившеся велми. И одолѣша Ростиславичи Святополку, и не гнаша по немъ, и осташа на межи. А князь великии Святополкь бѣжа къ Володимерю, а съ нимь сынове его Мьстиславъ и Ярославъ, и Ярославъ сынь Ярополчь брата его, и Святоша Давыдовичь Святославича; и посади князь великии Святополкь сына своего Мьстислава въ Володимерѣ, а сына Ярослава посла по угры. Въ то же время прииде Давыдь Ростиславичь изъ Ляховь, и посади княгиню свою у брата у Володаря, а самъ иде въ Половцѣ. Ярославъ Святополчичь прииде къ Перемышлю, и воева подъ нимъ съ угры съ королемъ Колманомъ и з бискупи, и сташа по Вагру около Перемышля; а Володарь Ростиславичь затворися въ градѣ. А братъ его Давыдъ срѣте Боняка, и воротися съ нимъ, и въ ночи Бонякь провы волческы, и противь его мнози вльци отвышася, и рече Бонякь Давыду: «Побѣда будетъ на угры заутра». Бысть же з Бонякомъ 300 половець, а з Давыдомь 100, и раздѣли ихъ на три полки, поиде на угры; и пусти изгономъ Алтонопу съ 50 человѣкъ напередъ, а Давыда постави подъ стягомъ въ полкь 300 человѣкъ, а самъ раздѣлися на двѣ части, по 50 на сторону. Угры же исполчившеся стояху, бѣ же ихь сто тысячь, и сташа полки промежь себе далече. Альтонопа же пригнавь кь прьвои заставѣ, и пусти на нихъ по стрѣлѣ, и побѣже, а они по нихъ погнаша; яко миноваху Боняка, онъ же нача въ тылъ сѣщи ихъ, Альтонопа противу и обратися, и тако избыша ихъ, а прочимь того невѣдущимъ. И такоже и прочаа полкы избыша, повабливающи за собою; и избиша ихъ многое множьство, и бискупа ихъ Тупана убиша, а инии въ Вагру и въ Сану истопоша, и погнаша по нихъ два дни; бѣ же ихъ тогда изгыбло всѣхь 40,000. Ярославець же Святополчичь бѣжа въ Ляхы, а Давыдь Игоревичь иде ис Червеня къ Володимерю на Мстислава Святополчича, онъ же затворися въ градѣ, и ту устрѣлиша его съ забралы, и тако умре. А на Давыда прииде ту Святоша Давыдовичь Черниговского, а съ нимь Путятя, а Давыду спящу въ полдень, и внезаапу начаша сѣщи вои его; Давыдъ же бѣжалъ въ Половци, и срѣтеся сь Бонякомъ, и воротився прииде на Святошу къ Луцьску, и сътвори Святоша съ нимъ мирь, и иде кь отцу, кь Чернигову, къ Давыду Святославичу, а Давыдъ внииде въ градь Луческь, и оттуду иде къ Володимерю, и сѣде въ немъ, 6608 [1100], а во Новогородскомъ 601[1093] постави .

Выиде Мстислав от Давыда на море. Того же лѣта братьа створишя миръ межи собою, Святоплък, Володимиръ, Давыдъ, Олег, въ Увѣтицех; и приде к нимь Давыдь Игоревич и рече: На что мя есте привабили? Осе есмь, кому до мене обида? И отвѣща ему Володимиръ: Ты еси прислал к нам рекше: Хощу, братье, прити к вам и пожалити обиды своеа; да се, еси пришол и сѣдиши с братьею своею на одином коврѣ, а чего не пожалуешь до кого ти нас жалоба? И не отвѣща Давыдъ ничтоже. И сташя вся братья на коних; и ста Святоплък съ своею дружиною, а Давидъ и Олег съ своею кромѣ себе; а Давыдъ Игоревич кромѣ сѣдяше, и не припустяху его к себѣ, но особь думаху о Давыдѣ. И сдумавше, послашя къ Давыдови свои мужи: Святополкъ Путяту, Володимиръ Оргости и Ратибора, Давыдь и Олег Торчина. Послании же приидошя к Давыдови и рѣша: Се ти молвять братья: не хощем ти вдати стола Володимирскаго, зане вверглъ еси ножь в нас, егоже не было в Рускои земли; да се, тебе не имем, ни иного зла створим, но се ти даем: шед, сяди въ Божескомь островѣ, а Дубень и Черторыискь, а то ти дает Святоплък, а се ти дает Володимир 200 гривен, а Давыдь и Олегь 200 гривенѣ. И тогда послаша слы своя к Володарю и к Василкови: Поими брата своего Василка к собѣ, и буди вам едина власть, Перемышль; да аще вам любо, то сядета, аще ли да пусти Василька сѣмо, и мы кормим его зде; а холопи наши выдаите и смерди. И не послуша сего Володарь, ни Василько. А Давыдь сѣде в Божескѣмь, и по сем вдасть Святоплък Давыдови Дорогобуж, в немже и умре; а Володимиръ вда сынови своему Ярославль. И приде Мстислав, сынь Володимирь, с новгородци, бѣ бо Святоплъкъ с Володимиром ряд имѣлъ, яко Новуграду быти Святоплъчю и посадити сына своего в немь, а Володимиру посадити сынъ свои в Володимерѣ. И приде Мстислав к Киеву, и сѣдошя въ истьбѣ, и рѣша мужи Володимери: Се, прислал Володимиръ сына своего, да се, сѣдят новгородци, да, поимше сына твоего, идут к Новуграду, а Мстислав идет к Володимирю. И рѣша новгородци Святоплъку: Се, мы, княже, прислани к тебѣ, и ркли нам так: Не хощем Святоплъка, ни сына твоего: аще ли двѣ главы имѣет сынь твои, то посли его; сего ны далъ есть Всеволод, а вскормили есмы собѣ князя, а ты еси шол от насѣ. Святополк же многу прю имѣв с ними, онѣм же не хотѣвшем, и поимше Мстислава приидошя к Новуграду.

Того же лѣта князь великии жени сына своего Андреа, поа за него внуку Тугурканя, князя Половецкаго.

Въ лѣто 6626 [1118]. Ярославь Святополчичь отсла отъ себе жену свою, дщерь Мьстиславлю, Володимерю внуку; про то поиде на нь князь великии Володимерь и з дѣтми къ Володимеру, онъ же убѣже вь Угры, и бояре его отступиша отъ него. Князь великии же посла въ Володимеръ сына своего Романа, онъ же преставися тамо; и посади князь великии другаго сына, Андрѣа.

Того же лѣта Ярославецъ Святополчичь прииде къ Володимеру на Андрѣа Володимерича Манамахова, съ множествомъ вои, съ Угры и съ Ляхы, и съ нимъ Ростиславичи Володарь и Василко, и оступиша Андрѣя въ градѣ; а князю великому вои сьбирающу, и не успѣ послати ему помощи ис Киева. Ярославу же издящу около града, толико самому третию, и претящу Андрѣеви и гражаномъ, яко заутра възму градъ, и вышедше изъ града два ляхы, сокрыстася на увозѣ возлѣ пути, удуже ему ити, и яко миноваше ихъ, и они выскочьше прободоша его оскѣпомъ, тоа нощи и умре; а вои его видѣвше разыидошася.

Тои же осени присла Изяславъ сына своего Ярослава ис Кыева, и прияша и новгородци, а Святополка выведе злобы его ради и дасть ему Володимирь.

Тои же осени присла Изяслав сына своего Ярослава ис Киева, и приаша и новгородци, а Святоплъка выведе злобы его ради и дасть ему Володимирь.

И тоя же осени присла князь Изяславъ своего сына Ярослава ис Киева, и прияша и новогородьци, а Святополка выведе злобы его ради, и дасть ему Володимерь.

Тоя же осени князь великии Изяславь Мьстиславичь прислалъ сына своего Ярослава ис Киева, и приаша его Новогородци, а брата Святополка Мьстиславича выведе, злобы его ради, и дасть ему Володимерь.